Триста лет назад на берегу небольшой речушки Охты под Петербургом по указу Петра 1 был основан завод. Два века здесь делали порох для русской армии. Сорок лет назад завод на Охте стал первенцем отечественной промышленности пластических масс. Сейчас Охтинский химический комбинат —это опытно-промышленная база многих научно-исследовательских институтов, завод-лаборатория, завод-университет.
Летом 1715 года — всего через три года после того, как столица государства была переведена из Москвы в молодой, еще только строившийся Петербург, генерал-фельдцейхмейстер Брюс направил князю Меншикову следующее письмо:
«Его светлости римского и российского государств ижерскому князю Александру Даниловичу Меншикову Его Царского Величества высокоповелительному генерал-фельдмаршалу генерал-губернатору верховному тайному советнику и кавалеру св. апостола Андрея и белого слона и иных многих орденов.
Его Царское Величество указал завесть и сделать на реках на большой и малой Охте пороховые мельницы на порогах и надлежит тамо того дела мастеровым людям построить дворы, которых надобно человек на 60, а тем дворам быть от тех мельниц в расстоянии для огненного спасения в саженях 200 и ваша светлость об отводе к тем пороховым заводам земли и мастеровым людем на то число дворов и под огороды и на выгон скотины что повелите.
Яков Брюс.
Июля 3-го дня 1715 года».
Таков один из первых исторических документов, связанных с основанием завода на Охте.
Шла Северная война. Петру нужен был порох, много пороха, и уже через год русская армия стала получать с берегов Охты «адскую смесь» селитры, угля и серы.
А сначала, как свидетельствуют документы, были построены деревянная плотина, «анбар для толчения пороха пестами» (которые приводились в действие примерно так же, как и жернова старинной водяной мельницы), «крутильная изба» (где в зимнее время, когда Охта замерзала, порох «крутили» вручную), «сушильная изба», «четыре анбара для поклажи» (для серы, селитры, угля и готового пороха) и «две светлицы», где, видимо, помещалась контора.
Во время своего второго путешествия за границу Петр ознакомился в Голландии с применявшимися там методами изготовления пороха и решил ввести их в России. Русские умельцы — подмастерье Афанасий Иванов, артиллеристы Григорий Кошкаров и Степан Баженов не только успешно освоили голландский способ, но и сумели значительно усовершенствовать его, двинуть дело дальше. Афанасий Иванов, например, умел «новый порох делать и старый переделывать по голанскому маниру разных рук, так же и селитру литровать»; предложил он и свою собственную рецептуру.
24 июля 1721 года Петр посетил завод. В присутствии царя были проведены испытания пороха, изготовленного Афанасием Ивановым. Петр (а он знал толк в этих делах!) убедился, что по тем временам это был лучший порох в мире.
Дальнейшее развитие завода связано с одной из наиболее примечательных фигур в истории русской техники — Яковом Трофимовичем Батищевым. «Простой мужик без роду и племени», солдат понтонной роты, присланный на строительство Охтинского завода, проявил недюжинную смекалку и организаторские способности. Батищев первым попытался механизировать опасное пороховое производство. В архивах Артиллерийской канцелярии сохранилось такое распоряжение: «Для крутки пороха водою приспособить к этому старый толчельный анбар по чертежу модельного мастера сержанта Батищева».
Он стремился по-возможности механизировать все основные и вспомогательные производства, соорудил «пильную мельницу», которая снабжала пиломатериалами не только пороховой завод, но и все Артиллерийское управление. На соседней речке Луппе Батищев построил второй завод. С этого времени за окрестностями предприятия, включая поселок пороходелов, закрепилось имя «Пороховые».
Великую службу сослужил России простой солдат Яков Трофимович Батищев, но для бездеятельных чинуш Артиллерийского управления он постоянно был «персоной нон грата», и в 1725 году, через год после того, как генерал-фельдцейхмейстером стал граф фон Миних, Батищев был отстранен от должности и, поскольку солдатская служба тогда была бессрочной, вновь возвращен в понтонную роту в чине… сержанта.
Умер он в полной безвестности, но батищевские машины работали еще много лет, помогали одерживать победы героическим солдатам Суворова и матросам Ушакова.
* * *
Немало горьких страниц в дореволюционной истории Охтинского завода. Но есть в ней и светлые, яркие страницы, которыми по праву гордятся охтинцы. На заводе издавна складывались традиции технического новаторства, стремления к новому, передовому. Каким бы ни было подчас косным высшее начальство, какими бы ни были тяжелыми условия труда, на заводе всегда объявлялись рабочие и инженеры-артиллеристы, творчески относившиеся к своей работе.
Традиции технического новаторства распространялись здесь не только на пороходелие. Именно Охтинский завод был первым предприятием России, испытавшим в производственных условиях электрические лампочки, изобретенные Павлом Николаевичем Яблочковым.
В начале 90-х годов прошлого столетия на Охтинском заводе было освоено производство нового — бездымного пороха. Этот период в истории завода особенно примечателен тем, что он связан с деятельностью Дмитрия Ивановича Менделеева.
После долгих поисков, основанных на оригинальном теоретическом расчете, Менделеев открыл особый вид нитроклетчатки, который называл пироколлодием. Сгорая, пироколлодий не дает никаких твердых остатков, а следовательно, и дыма.
Ученому пришлось вести упорную борьбу против консервативных руководителей военного ведомства, предпочитавших пользоваться французскими рецептами, а не изобретением русского химика. Но среди охтинцев нашлись инженеры, которые, несмотря на откровенно неодобрительное отношение начальства, помогали Менделееву и его ученику Ивану Михайловичу Чельцову наладить производство бездымного пороха, и через некоторое время на Охтинском полигоне начались большие испытания, которыми руководил адмирал Макаров. Стрельба из различных морских орудий показала отличные свойства пироколлодийного пороха.
* * *
Трудно точно установить, как далеко в прошлое восходят революционные традиции охтинских рабочих. Из поколения в поколение передавался рассказ о том, как охтинские пороходелы в начале 1774 года отдали крупную партию пороха «пугачевскому гонцу». Несколько рабочих ушли будто бы с обозом к Пугачеву под Оренбург. Но начальство о том дозналось, и вскоре обоз был захвачен «царевой погоней». Беглецов вернули и на берегу речки Луппы засекли насмерть.
Военные порядки, господствовавшие на заводе, палочная дисциплина, беспощадное подавление всего живого, свободолюбивого долгое время препятствовали открытым, организованным выступлениям охтинцев. А если и были такие выступления, с «бунтарями» жестоко расправлялись; обстановка «казенного предприятия закрытого типа» помогала администрации заглушать рабочие волнения, скрывать их от общественности.
По архивным материалам видно, что в 1905 году царское правительство считало охтинцев активными бунтовщиками. Опасаясь народного гнева, предвидя, что в любой день может начаться восстание, правительство стянуло в столицу войска. На Охту были направлены «пол-эскадрона гвардейской конно-артиллерийской бригады с орудиями», а также «тревожный комплект 1-й Его Величества и 4-й батарей».
Но крайние меры оказались тщетными. На заводе росло влияние большевиков. В марте 1906 года охтинцы выбирают своим представителем на IV объединительный съезд РСДРП большевика, а 1 мая 1906 года рабочие Охты впервые вышли на маевку.
* * *
Готовыми к борьбе встретили рабочие Охтинского порохового завода дни Великого Октября.
В трудных условиях 1918 года завод продолжал работать, снабжал порохом молодую Красную Армию. В 1919 году, когда Петрограду непосредственно угрожали банды Юденича, по решению Советского правительства производство было приостановлено, а запасы сырья и значительную часть оборудования эвакуировали. Вся готовая продукция была передана Красной Армии, а из рабочих Охтинского завода был сформирован отряд защитников Петрограда. Очевидцы рассказывают, что когда отряд выходил из заводских ворот, бойцы-охтинцы пели «Смело, товарищи, в ногу». К старой революционной песне неведомо кем был дописан еще один, охтинский куплет:
Скоро почувствует ворог
Силу советских полков —
Яростный охтинский порох.
Острые грани штыков!…
* * *
Несколько лет в цехах было тихо и пусто: завод стоял. Но отгремела Гражданская война, нужно было налаживать мирную жизнь, и в 1922 году Высший Совет народного хозяйства принял решение о восстановлении работ на Охтинском заводе. В этом же решении было записано: «Переключить производство на выпуск мирной продукции».
В те годы завод выпускал разные химические продукты: серную кислоту, медный купорос, кожзаменители, текстильные красители. В 1925—1926 годах на Охтинском заводе организуется первое в стране производство пластмасс — бакелита и целлулоида.
Вот что вспоминал об этом времени известный советский химик член-корреспондент Академии наук СССР С. Н. Ушаков:
«Начало промышленному производству отечественных синтетических материалов положил Охтинский химический комбинат. В 1924 году группа молодых специалистов стала заниматься новым делом — организацией вып/ска искусственных пластиков. Работа шла успешно. За короткое время впервые были созданы производства целлулоида, синтетической камфары, пресс- порошков. Так нарождалась совершенно новая отрасль промышленности».
Многие синтетические материалы, впервые полученные С. Н. Ушаковым и его товарищами, сейчас широко применяются в народном хозяйстве.
Вскоре появилась необходимость подготовки специальных кадров для развивающейся промышленности пластмасс; в 1929 году в Ленинградском политехническом институте была создана первая в стране кафедра технологии пластических масс. Руководителем ее назначили С. Н. Ушакова.
Затем встал вопрос о широком развертывании исследовательской работы, и в 1931 году был создан Научно-исследовательский институт пластических масс, научное ядро которого также составили молодые химики Охтинского завода — создатели первых советских пластиков.
В том же 1931 году завершилась реконструкция предприятия. Оно получило новое наименование «Охтинский химический комбинат». К началу войны комбинат превратился в ведущее и крупнейшее предприятие промышленности пластических масс. За десять предвоенных лет выпуск продукции комбината увеличился почти в 5 раз.
* * *
Когда разразилась Великая Отечественная война, Охтинский химический комбинат был частично эвакуирован, и вскоре в Свердловске охтинцы построили и пустили новый завод.
Ныне он известен как Свердловский завод пластических масс. А комбинат продолжал работать в осажденном городе, всем, чем только мог, помогая его героической обороне. Очень скоро истощились запасы сырья. Работники комбината нашли способ заменить сырье, которое прежде привозили издалека, местным, ленинградским. И не только нашли способ, но и сами стали добывать это сырье из торфа, которым богаты окрестности Ленинграда.
Многие помнят, каким страшным был для ленинградцев декабрь 1941 года. И кажется почти чудом, что именно в это время на комбинате сумели освоить производство нового пластика. Ни голод, ни холод, ни вражеские бомбежки, ни множество невозвратимых потерь не могли погасить в коллективе охтинцев того творческого огня, без которого невозможен успех любого нового дела.
В начале 1942 года комбинат около двух недель не работал — не было топлива. Но потом, как одно из важнейших предприятий, Охта стала получать топливо из последних резервных запасов города, в цехах возобновилась работа. Однако городские запасы быстро таяли, положение с топливом оставалось крайне напряженным. Тогда по инициативе коммунистов комбинат организовал собственные торфоразработки. Тысячи тонн торфа добыли охтинцы в районе Полюстровских болот. За всю войну комбинат больше ни разу не останавливался, непрерывно выпускал продукцию. Комбинат работал и на армию, обеспечивал боеприпасами Ленинградский фронт.
Во время войны 1550 рабочих и инженеров комбината были награждены орденами и медалями СССР. На знамени предприятия появился орден Трудового Красного Знамени, которым комбинат был награжден за образцовое выполнение заданий правительства.
Окончилась война, и уже в октябре 1945 года комбинат выпустил столько продукции, сколько выпускал ежемесячно в предвоенном 1940 году.
* * *
Послевоенные годы стали для комбината годами новой технической реконструкции. Осваивались новые производства, росли новые цеха. Профиль комбината не изменился: как и прежде, он специализировался на производстве пластических масс. Но появилось и новое — то, что отличает Охтинский комбинат от всех подобных предприятий. Охта стала заводом-лабораторией, заводом-университетом. Здесь очень много опытно-промышленных установок и даже цехов. Недаром в разговоре о сегодняшней Охте очень часто слышишь оборот «впервые в Советском Союзе». Это определение относится к производству эпоксидных смол, полиэтилена высокого и низкого давления, триацетатцеллюлозы и многих других химических продуктов.
Отсюда, с Охты, идут промышленные рекомендации в Уфу и Грозный, Дзержинск и Свердловск, Ереван и Салават, словом, во все города, где налаживается выпуск того или иного нового полимера.
Во всех концах страны работают воспитанники и питомцы Охтинского химического комбината. И неважно, кто они — рабочие или профессора — они охтинцы, и где бы ни были, повсюду несут они новаторский дух старинной и всегда молодой Охты.
А. Смолян, Т. Хомякова